Для современных феминисток женское здоровье – одна из краеугольных ценностей. Однако мало кто знает, что родоначальницы женского движения на Западе в XIX веке критиковали врачей-гинекологов, а сложившиеся в то время медицинские практики в отношении женщин сравнивали с экспериментами над животными.
«Эта несчастная женщина пережила пытку»
В викторианскую эпоху благотворительные больницы считались безусловным благом для неимущих слоёв населения. Однако для женщин того времени обычный осмотр у гинеколога был процедурой, противоречащей нравственным нормам и причинявшей дискомфорт. Кроме того, врачи не отличались особой обходительностью по отношению к больным беднякам, рассматривая их исключительно как «клинический материал». Заболевших женщин без их согласия показывали студентам-медикам, при этом лекторы рассказывали неприятные для пациенток истории. Эту несправедливость остро чувствовали деятельницы нарождающегося феминизма.
В статье исследовательницы Корал Лэнсбери «Гинекология, порнография и антививисекторское движение» приводится выдержка из дневника американки Элизабет Блэквелл. Имя этой женщины, которая первой в мире получила высшее медицинское образование, занимает важное место в феминистской историографии. В 1847 году, во время учёбы в Женевском медицинском колледже, Блэквелл сделала следующую заметку:
«Доктор Уэбстер спрашивает о той бедной женщине в его кабинете. Это была ужасная демонстрация: непристойная для любой несчастной женщины, которая пережила такую пытку; она, казалось, чувствовала это, какой бы бедной и невежественной ни была».
«Феминистки и джентльмены против гинекологии и порнографии»
Как считают историки, вражда феминисток против гинекологии объяснялась ещё и тем, что в порнографических литературных произведениях викторианской Англии героинь часто усаживали в «гинекологические кресла». Лэнсбери указывает на «тревожное сходство между приспособлениями, сделанными для удержания женщин для сексуального удовольствия и теми столами и стульями, изобилующими стременами и ремнями, которые делали женщин готовыми к ножу хирурга».
В своём возмущении этими вопросами борцы за «освобождение женщин» были не одиноки. Исследователи Марина Боровик и Дмитрий Михель отмечают, что «против гинекологии и порнографии» вместе с феминистками выступили «джентльмены-консерваторы». По-видимому, это были немногие темы, способные объединить столь разные общественные силы. Впрочем, борьба с гинекологией не стала ведущим направлением феминистского движения в XIX веке. Суфражисток, как известно, больше волновали политическое равноправие и экономическая независимость.
Стоит заметить, что словосочетание «карательная гинекология» (как в советское время, так в современной медицинской практике) в ходу и у современных российских феминисток. Некоторые из них критикуют обязательные гинекологические осмотры (особенно проводимые врачами-мужчинами), за то, что они наносят женщинам психологические травмы. И как бы кто ни относился к феминизму, как к идеологии, нельзя не согласиться, что безупречное соблюдение врачебной этики особенно актуально, когда дело касается интимных вопросов человеческой жизни.
Взято здесь —
Почему первые феминистки боролись против гинекологических осмотров
